Итак, некоторые из особенностей детского развития, отмеченные Пиаже, имеют очень четкую личностную обусловленность и являются не ошибками мышления, а результатом задержки в развитии личности ребенка. Задержки проявляются в сохраняющемся эгоцентризме, трудностях приобщения к опыту других людей, неспособности к экстраполяции, обобщению своего ситуативного опыта и переноса его на другие сходные ситуации.
Детям до 4–6 лет трудно понять мотивы поведения других людей. Они видят, что все вокруг куда-то двигаются. Но почему? Им приходится верить, что «папа пошел на работу», «мама пошла в магазин», «бабушка готовит суп». В мире ребенка все начинает подчиняться закономерностям: папы ходят на работу, мамы в магазин, а бабушки готовят. Мы пытаемся объяснить ему, как это все относится к самому ребенку: «Папа ходит на работу, чтобы зарабатывать денежки. Денежки нужны, чтобы мама пошла в магазин купить продукты. Продукты нужны для того, чтобы бабушка могла приготовить суп. Суп нужен для того, чтобы ребенок ел. Есть нужно для того, чтобы ребенок вырос. Расти нужно для того, чтобы ходить на работу…» Круг из линейных причинно-следственных связей замкнулся на самом ребенке, и ему стало понятно, что мир вокруг него упорядочен и подчинен его желаниям. Ребенок в своем воображении становится центром мира. Эгоцентриком.
Но точно таким же мировосприятием отличаются и некоторые взрослые. Для Карлсона мир и все вокруг – источник сладостей и развлечений. Разве он мужчина в полном расцвете сил? Он такой же малыш, которому 4–5 лет. Для Ослика Иа-Иа мир – скопище несчастных созданий и событий. Карлсон – оптимист, Ослик – пессимист, но оба они эгоцентрики. Эгоцентрик чаще всего не меняет своих взглядов, он ждет сочувствия и содействия со стороны. Он не замечает, как течет время, и думает, что все вокруг напрасно суетятся, носятся, не понятно зачем. Удовлетворение наступает, только когда на него обратят внимание. Ему нравятся люди, которые ведут себя так, как ему хотелось бы.