Я выбираю ребенка
| Кем я была? Никем. Просто юной, наивной и одинокой девчушкой из детдома. Когда встретилась два года назад с Ярославом, думала, что ухватила бога за бороду, поймала свою счастливую звезду. Он был мил, обаятелен, весел и добр - как всякий влюбленный мужчина. Ярослав обещал мне золотые горы, но превратил мою жизнь в кромешный ад. А начиналось все так красиво! Я устроилась на работу в магазин. И вскоре мой любимый предложил мне жить вместе в его квартире. Это ли не счастье? Но... Одно дело встречаться, другое — делить кров. Очень скоро я начата понимать, что в повседневной жизни Ярик далеко не сахар. И это еще мягко сказано. Его пороки были слишком ярко выраженными для того, чтобы с ними мириться. Он оказался очень вспыльчивым, часто приходил домой под утро и был весьма неравнодушен к алкоголю. Увы, когда все это осознала, было поздно что-либо менять: меня уволили с работы, когда узнали, что я беременна. Вскоре оказалось, что отцовство не входило в плацы моего гражданского мужа — узнав о моем положении, он жестоко избил меня. — Какой ребенок? Ты сдурела! — орал он. — Хватит с меня одной тебя дармоедки. Что, не хватило ума предохраняться? И вообще — как ты можешь доказать, что это мой ребенок? Мало ли кто к тебе сюда шляется, пока я на работе! Я расплакалась от обиды. Но это было только начало. Сколько горьких слез мне еще предстояло выплакать! Ярослав настаивал на аборте. Однако он был так невнимателен ко мне, что редко задавал вопросы. А я... Я тянула время, не решаясь на роковой шаг. А потом стало слишком поздно... Была уже на сносях — на девятом месяце беременности и могла родить в любой момент. УЗИ показало, что у меня будет сыночек. Я улыбнулась, а потом на глазах появились слезы. Что могла дать этому малышу? Ничего. Я так и не сделала аборт. Но решила оставить своего ребенка в роддоме… Боли начались под утро. Я разбудила Ярослава, но он разозлился: - Черт! Что ты ко мне привязалась? Этот ребенок мне абсолютно не нужен. Я не собираюсь им заморачиваться. Его никто не хочет — ни ты, ни я, поэтому оставь его в роддоме. Итак, Ярослав хотел, чтобы я отказалась от ребенка. Озвучил то, о чем я тоже думала, но боялась этих мыслей. - Ты поняла меня? С ребенком можешь сюда не возвращаться, — закончил он. И ушел на работу. А мне становилось все хуже и хуже. В роддом меня отвез сосед. Оказалось, что это ложная тревога. Боли прошли, но меня положили в отделение патологии беременности и подключили к какому-то аппарату. В палате вместе со мной лежала девушка, которая все время плакала. Я не задавала вопросов. Просто лежала, смотрела в потолок и размышляла о ребенке. С самого начала беременности думала о нем именно так: не «мой ребенок», не «мой сыночек», а просто — «ребенок». На всякий случай, чтобы не привязываться. А что делать? У меня не было ни квартиры, ни денег, ни работы, ни мужа. У меня не было ничего. Когда я заикнулась о браке, Ярослав только посмеялся надо мной. Если оставить ребенка себе, куда идти после выписки из роддома? Лелеяла слабую надежду, что Ярослав сжалится надо мной и малышом, что только куражится, когда заявляет, что выгонит нас. Но уверенности никакой не было. Ситуация казалась безнадежной. Ну а что если я все-таки оставлю ребенка в роддоме? Его наверняка еще в младенческом возрасте усыновят хорошие люди, и его жизнь сложится счастливо. Не так, как... Моя мама отказалась от меня, когда мне было пять лет, но согласия на удочерение не давала — ведь ее не лишили родительских прав. Но при этом до совершеннолетия навестила меня всего лишь два раза... Утром ничего не изменилось. Я все еще была подключена к какому-то аппарату. Медсестры говорили, что врачам не нравится количество околоплодных вод у меня, поэтому я должна лежать. - А с ребенком хоть все нормально? — спросила я с тревогой. - Вроде бы да. Но не волнуйтесь, мы постоянно следим за его состоянием, — сказали, и мне немного полегчало. «У больных детей меньше шансов на усыновление», — размышляла. Тогда- то и осознала, что все для себя решила. Больше не хотела быть с Ярославом — полностью разочаровалась в нем и знала, что все равно уйду от него. Но куда податься с ребенком? Единственный выход — отказаться от малыша. Около полудня к девушке, лежащей на соседней кровати, пришел врач. Что-то тихо объяснял ей, она кивала. Потом опять тихо плакала и писала кому-то эсэмэски. У меня не было мобильного телефона, да и писать или звонить некому. Ярослав даже не поинтересовался, что со мной, как себя чувствую, ни разу не пришел навестить. На следующий день соседка по палате вдруг заговорила со мной. - Как же я тебе завидую... Хотелось бы мне иметь такой большой срок, как у тебя, — грустно произнесла она. — Мы с мужем уже столько лет бьемся, так хотим ребенка... Но я не могу выносить плод. Уже шесть срывов было. И вот сейчас опять что-то не так. Я молчала. Что сказать на это? Что меня моя беременность нисколько не радует? На следующий день пошла к врачу, который меня ведет. Объявила, что хочу написать отказ от ребенка. Он молча посмотрел на меня и тяжело вздохнул. - Понимаю, вы немного растеряны... Конечно, у вас есть право отказаться от малыша. Но это очень серьезный шаг. - Все уже решено и обдумано, — твердо объявила я. — Пусть его усыновят. Он лишь кивнул в ответ. Не стал упрекать, уговаривать, винить и корить. Вечером у меня начались боли. Наверное, сильно перенервничала. Рожала тяжело, мучительно. Девять часов. Боль была невыносимой. Но в голове постоянно вертелась мысль: «Я его только рожу. А потом о нем будет заботиться какая-то другая, хорошая, женщина». Когда, наконец, мальчик вышел и закричал, его осмотрели, помыли и принесли мне — показать. Он был такой красненький, сморщенный, крошечный, беззащитный. - Унесите, — попросила, закрывая глаза и стараясь забыть маленькое личико. — Я хочу написать отказ от него. - Знаем, — сказала акушерка. — Но хотя бы покормите его. Для ребеночка это очень важно и необходимо. Он должен почувствовать запах матери. А формальности уладите позже. Сглотнув слезы, я кивнула. Меня перевезли в послеродовую палату. С ребенком. Я должна была смотреть на него, прикасаться к нему, кормить, менять подгузники. Мальчик был махонький. Почти не плакал. Рассматривала его личико, ручки и... жалела, что не могу радоваться его появлению на свет. Я была совсем одна. К другим женщинам приходили мужья, родственники. А я лежала на краю кровати и смотрела, смотрела на маленький сверточек рядом с собой. Как же было больно! Медсестры время от времени заглядывали ко мне, объясняли, как заботиться о малыше, приносили подгузники и застиранные казенные пеленки — я ничего не приготовила для сынишки. Старалась убедить себя, что даю все необходимое своему — нет, не своему — просто ребенку: кормлю, пеленаю, качаю, когда он плачет. Скоро это будет делать кто-то другой. Не родная мать. Прошло три дня. Я пошла к своему врачу узнать, когда мне можно уйти из роддома. Он поинтересовался, не раздумала ли оставлять здесь ребенка. Глядя в окно, скупо отрезала: «Нет». - У вашего сына послеродовая желтушка, а у вас плохие результаты анализов, поэтому пока я не могу дать выписку. Я пожала плечами и побрела обратно в палату. Еще в коридоре услышала, как плачет мой Димочка. Ринулась к нему, схватила на руки. Он гут же успокоился. В палате появилась новая роженица. Она с невыразимой нежностью прижимала к груди конвертик с младенцем. Рядом на стуле сидел ее муж. Он светился от счастья. Я расплакалась. Через несколько минут в палату зашла медсестра. Она села на краешек моей кровати и взяла меня за руку. - Скажите честно, почему вы хотите отказаться от сына? — мягко спросила. Я отвела взгляд и заметила, что моя соседка по палате внимательно смотрит на меня. Наверное, осуждает. Я упрямо молчала. Медсестра ушла. После обеда явилась санитарка со щетками и шваброй. Начала мыть пол, косо поглядывая на меня. - Ничего не понимаю! — наконец, не выдержала она. — Столько женщин годами мучаются, хотят родить и не могут. А ты свою кровинку хочешь бросить. Все уговаривали меня не бросать малыша. Но как жить дальше?.. - Я... я должна... — Из моей груди вырвались рыдания. — Не могу... Санитарка не промолвила больше ни слова и ушла. А я долго еще не могла успокоиться. Безутешно плакала. Рядом со мной мирно посапывал маленький Димочка. Через несколько дней ему придется жить без меня. Ко мне на кровать присела моя соседка, с которой мы до сих пор и словом не обмолвились. - Вам нужна помощь? — участливо спросила она. — Слышала, вы хотите оставить сына. Мне вас жалко. Но поверьте, безвыходных ситуаций не бывает. У меня четыре месяца назад погиб муж. Думала, не доношу' ребенка. Не справлюсь, умру. Теперь я мать-одиночка... - А мужчина, который вас навещает? - Это брат... Так вам нужна помощь? Я промолчала. А потом... Просто рассказала ей свою печальную историю. На следующее утро после завтрака эта женщина с радостной улыбкой объявила: - Вот! Адрес моей тети. Она живет одна в большой квартире. Будешь жить у нее! Это было невероятно! Фантастика! - Но... Как это? Я могу у нее жить? - Да. Бесплатно. Начнешь жизнь заново. С сыном. Он не должен быть брошенным. У него есть родная мать. И тогда я поняла. Все они — врач, санитарки, медсестры, а теперь и вот эта женщина — пытались отвести меня от моего фатального решения. Я не хотела оставлять своего мальчика. Но не видела выхода. А он, к счастью, нашелся. |
Теги:
Комментарии (0) | |
Читайте также
